Вырываю дальше... Хотя бы не вырвало...
"На моей памяти мы еще никогда не вступали в новый год с таким страхом. Радости нет, денег нет, и есть твердая уверенность, что в ближайшее время их станет еще меньше. Какое уж тут веселье? Плакать надо. И, вы знаете, мне кажется, именно этим наши люди в Новый год и занимались. Вы смотрели в конце декабря по сторонам? Видели, с какими лицами народ ходил по улицам, магазинам? Какая-то скорбь у людей на лицах и безысходность. Надоевшие всем растяжки гирлянд - символ приближающегося коллапса. Мы с вами, друзья, пережили самый тяжелый и страшный Новый год. Такого, пожалуй, и в 90-е не было, и еще раньше. При Брежневе чокались бокалами под бой курантов и верили, что лучше не станет, но и хуже не будет - имелась стабильность. В перестройку и первое десятилетие после нее было плохо, но все верили в удачу. Настроение у многих было - хоть с голода пухну, зато перемены посмотрю. Страна бурлила, вокруг было столько нового, один телевизор сколько интересного показывал..."
"Путин приступил к новогоднему волшебству. Дочь на последней минуте закричала истошно: "Какать хочу!" С первым ударом курантов из комнаты донесся до нас радостный голос: "Папа, я покакала!" Так Новый год мы еще не встречали".
"... Я не люблю советских мультиков. От советских детских песен у меня в животе сжимается холодный склизкий шар. Я вообще не люблю никаких воспоминаний из советского детства, потому что всё оно, советское и раннее постсоветское, – это сплошной страх. Мало кто помнит, что школьники летом приходили на отработку: делали ремонт, мыли окна, чистили школьный парк. А поездки "на картошку"? О том, что это было огромным преступлением против детства и образования, помнят единицы. На "картошке" дети жили впроголодь, надрывались, руками лезли в землю с удобрениями и пестицидами, которых в СССР не жалели. Там иногда беременели, становились жертвами насилия – бывший советский криминалист рассказывал мне, что за свою карьеру не раз выезжал на изнасилования "на картошке". Такие посты я буду повторять, пока не исчезнет с моих глаз последний ностальгирующий идиот..."
"Ну ок, поехали. Меня хватал за задницу… Борис Немцов. Да, так вот неуместно. Это было на выступлении Немцова. И, да, я была журналистом. У преступления даже имелся свидетель, но уже второй год, как умер..".
"Я - бисексуалка. Это первое. Моя ориентация меня очень расстраивает - это второе. Свою бисексуальность я воспринимаю, как однозначную перверсию. Извращение. И я не чувствую себя вправе требовать для реализации своих наклонностей какой-либо легализации. Меня расстраивает гей-движение, потому что в нем я вижу нарушение прав гораздо более представительной группы тех, кто хочет жить в традиционном обществе, кто желает воспитывать детей вне открытых гомосексуальных связей. Когда-то я была религиозным человеком, готовилась к воцерковлению. Что-то меня сбило, некоторое время я жила крайне свободно и очень несдержанно, однако я все же считаю себя православной. Сейчас всячески сдерживаю свою сексуальность, я хочу жить традиционным укладом и вижу в этом некоторое успокоение, потому что я ощущаю тяжелую греховность однополых связей. Но даже когда я позволяла себе встречаться с женщинами, у меня не было с этим никаких проблем. Общество наше достаточно толерантно к геям, поверьте. В провинции у меня были коллеги - открытые геи или бисексуалы. Были коллеги, живущие в длительном однополом союзе. Я не видела, чтобы они хоть как-то подвергались дискриминации по признаку ориентации. Все потому, что они не считали нужным публично показывать однополую связь.
У меня, кстати, с моей ориентацией никогда не было проблем. И не было проблем признаваться в ней. Если меня спрашивали, я честно отвечала. Демонстрировать свои сексуальные отношения без спроса я не считаю нужным. Для подростков, для людей слабых, неудачливых, некрасивых сексуальная ориентация легко становится атрибутом, который позволяет выбраться из волчьей норы на люди. То есть, пропаганда гомосексуализма все же возможна. Но вряд ли это плохо. Быть геем не плохо - плохо быть навязчивым гее".
"... Знаете, я думаю, что за последние минимум сто лет поколение 15-23-летних сейчас - самое лучшее. Именно эти молодые люди имеют сегодня оптимальное соотношение свободомыслия, чувства собственного достоинства и личной отваги. Потому что они росли уже в послесоветские годы и застали Россию конца 1990-Х - начала 2000-х. Сегодняшние 15-23-летние застали и запомнили несколько лет экономического подъема, когда положение именно их семьи неизменно улучшалось. Они много путешествовали, выходили в незацензурированный интернет, участвовали с родителями в митингах..."
"... Человека в России сегодня ничего уже не интересует, кроме собственной беды, а беда в стране большая. Впервые за многие годы люди даже официальному ВЦИОМу отвечают, что им надоело платить за имперские амбиции, бряцанье оружием и международный авторитет. Все больше россиян считают, что их личное благосостояние, защищенность и качество жизни важнее мирового лидерства".
"Для России чемпионат принес столько всего поучительного. Его, наверное, стоило проводить только для того, чтобы научить людей быть вежливыми, открытыми, улыбчивыми, научить сопереживать, не быть расистами, уметь достойно выигрывать и проигрывать. Конечно, я очень переживала за нашу сборную. Как и любому нормальному человеку, мне свойственна эмпатия. Поддерживать заведомо слабого в его противостоянии сильному - это человеколюбие... Люди объединились вокруг хорошего, вокруг радости. За эту радость народ нельзя оскорблять. Для публичных людей это недопустимо. Не радуешься - промолчи..."
Нельзя быть со своим народом в его низости и глупости, но всегда нужно быть с ним вместе в радости или горе. Нельзя радоваться потерявшему на войне в Донбассе ноги тульскому пьянице, уехавшему туда наемником за мифической идеей русского мира. Или взорвавшемуся в лифте Мотороле. Да, народ по глупости оказался на той войне, но трупы с войны - это горе народа. Но нельзя желать этим людям смерти и злорадствовать. Потому что это наш народ. Нельзя, узнав о грядущем повышении пенсионного возраста, кричать простым людям: "Голосовали? Теперь жрите!" Да, по моему мнению, народ снова ошибся, но сейчас нужно быть вместе с ним..."
А еще "Миронова" очень любит Солженицына.
