Березовский

Итак, умер Борис Березовский. Говорят, инфаркт. Дома, в ванне – как опальный патриций, о чем уже все пишут.

Говорят и о самоубийстве на почве депрессии. Не знаю, ведь Березовский позиционировал себя как христианина. Не знаю...

Евгений Киселев: Если кто сейчас говорит, что это мог быть суицид, я в это, честно говоря, с трудом верю, потому что большего жизнелюба, чем Борис Абрамович, мне в жизни не приходилось встречать. Во всяком случае, это не тот был человек, который из-за того, что он потерял сколько-то тысяч или миллионов долларов, мог принять яд или приставить пистолет к виску. Это не про Березовского.

Путинский пресс-секретарь Песков  тут же сообщил о неком «покаянном письме» Березовского к Путину, якобы написанном незадолго до смерти. Мол, Березовский полностью разоружился перед партией, как говаривали когда-то. Очевидно, из этого публике надлежит самостоятельно сделать вывод, что устранение экс-олигарха Кремлю уже не требовалось и навязчивые ассоциации с делом Литвиненко должны сразу же улетучиться.

Странно только, что об этом сенсационном письме Кремль сообщил лишь сейчас, два месяца спустя после его получения. Как будто ждал подходящего момента. Если, конечно, такое письмо вообще существует…

Я бы сказал так: если такого письма не было, то Кремлю следовало бы его сейчас придумать. Ну хотя бы для того, чтобы покойный не остался в памяти несгибаемым борцом с путинизмом…

Еще год назад Березовский писал:

Я каюсь и прошу прощения за то, что привел к власти Владимира Путина. За то, что обязан был, но не смог увидеть в нем будущего алчного тирана и узурпатора, человека, поправшего свободу и остановившего развитие России. Многие из нас не распознали его тогда, но это не оправдывает меня.

Простите меня.

И вот всего лишь за один год он прошел путь от этих строк до покаяния перед Путиным? А потом еще взял, да умер? Как говорил персонаж известной комедии, меня терзают смутные сомнения…

Разумеется, напрашиваются аналогии с судьбой Троцкого. Тем более что Путин неуклонно дрейфует в направлении неосталинизма. Однако фигура Березовского сложнее столь плакатных сравнений. Своим лондонским сидением и неким трагизмом в глазах он порой все настойчивей напоминал диссидента Герцена с его «Колоколом»…

Верно сказал Александр Архангельский: ушла эпоха. Она, конечно, ушла уже давно, но до недавних пор был жив самый крупный ее осколок, досадно бликовавший в глаза Путину с далекого западного берега. Теперь он угас, тем самым лишь подтвердив, что на дворе совсем иные времена. Однако если эпоху незабвенного «Березы» Архангельский смог назвать «исторической, авантюрной, смелой, подлой, масштабной, мелочной и безоглядной», то нашей сумеречной поре достаются только два эпитета: подлая и мелочная. Ну, пожалуй, еще и мстительная.